Гляжу Фейгина и Арестовича везде. Теперь Арестович (Ветераны Апокалипсиса)

Те интервьюируемые выражали примерно те же мысли, что и сегодняшние блоггеры, только с поправкой на эпоху. Повторюсь: такие карты и сейчас штампуются всеми, кому не лень. Но это не дает оснований считать о том, что у США/НАТО была целенаправленная программа по расчленению СССР и России.
Почитай и об этом проекте. Ссылки не буду давать, раз ты все равно не пользуешься vpn. Если захочешь, то установишь vpn и сам легко найдешь.

Из короткого отрывка о том, кто был интервьюируемым, думаю становится понятно - откуда берутся ненависть к СССР и карты из этого Гарвардского проекта.

Иван Толстой: Как подбирались респонденты, по какому принципу?
Олег Будницкий:
"Материалом" для получения ответа на эти вопросы были ди-пи, перемещенные лица, которые остались на Западе после войны, по разным соображениям. Там были и коллаборационисты, и остарбайтеры, которые не захотели возвращаться в "счастливую" советскую жизнь, военнопленные бывшие, были перебежчики, которые уже после войны умудрились перебежать на Запад, некоторые служащие советской оккупационной администрации в Германии или летчики (были перелеты шумные, когда летчики перелетали за Запад, – Пирогов и некоторые другие).
Социологи и историки, конечно, хотели получить репрезентативную выборку, что называется, но они были ограничены этой группой. Понятное дело, что те, кто остался на Западе, они в массе своей советскую власть не любили, там было чуть ли не более половины людей, которые были сами репрессированы в прошлом или были репрессированы их родственники. При этом примерно двадцать процентов это были бывшие коммунисты и комсомольцы, что говорит о том, что значил членский билет на самом деле в Компартии или в комсомоле для многих советских людей – ничего не значил. Напрямую контактировать с ними было затруднительно ученым Гарварда хотя бы потому, что они в массе своей – американцы, а с иноземцами русские люди не слишком жаждут разговаривать, тем более откровенно. Посредниками были сотрудники мюнхенского Института по изучению СССР, в основном бывшие власовцы, которые имели некие контакты в лагерях ди-пи и которым было проще с людьми разговаривать. Они сыграли важную посредническую роль в организации этих интервью. Конечно, разговаривали с теми, кто согласился разговаривать, кто считал достаточными гарантии безопасности, что личность не будет идентифицирована никоим образом, и кто был готов порассуждать на эту тему.